Возможно, где-то там другой состав воздуха. Или солнце другое. Или тебя и правда вытащили из водной среды и теперь приходится жить на суше. Неизвестно. Но где-то там, наверное, ты был бы в своей тарелке. Но не здесь.
Когда у тебя аллергия на апельсины, все просто - не ешь апельсины. Ешь что-то другое. А что делать, когда у тебя аллергия на реальность, а другой нет? И приходится глушить себя таблетками, настоящими и фантомными, судорожно глотать их, не разжевывая, запивая воздухом, с видимым трудом вгоняя его в легкие. Люди, события, эмоции, дела, увлечения. Временное обезболивающее, которое помогает далеко не всегда. И вот наступает момент, зачастую без видимой на то причины, когда реальность, смяв твои щиты, заполняет тебя.
И вроде ничего такого не происходит. Но тебе хочется упасть на колени, ощущая, как тебя исступленно рвет этой инородной дрянью, как твоё тело пытается исторгнуть ее из себя любой ценой, пусть даже вместе со всеми внутренностями. В голове тяжёлым молотом стучит неведомый метроном, отбивая ритм сего безумия. Мысли мечутся, путаются, бьются как в ознобе. Мышцы и кости наполняет ноющая боль. Мерзкая, тупая, невыносимая. Темнеет в глазах, а язык словно распухает во рту, затыкая гортань, норовя вывалиться изо рта, так что ты напоминаешь себе дауна. Боль пульсирует в спине и шее, карабкаясь по позвоночнику. У тебя жар, все твоё тело перегрето и никак не хочет остывать. И дико, невыносимо тошнит. Пожалуй, именно эта тошнота хуже всего остального вместе взятого.
Ты уверен, что умираешь. Это длится очень долго, минут пять. Потом ты решаешь, что как минимум сильно простудился, и у тебя и правда жар. Ты доползаешь, хватаешь с полки термометр и в последней надежде суешь его себе подмышку. Конечно, это просто грипп, сейчас ты сляжешь в постель, и тебя будут лечить, и все пройдёт.
Но температура в норме, равно как и давление и анализы крови, которые ты сдавал на днях. Как всегда в норме, потому что ты здоров. Во всяком случае, по меркам здешней медицины. Приборы никогда не покажут этой странной болезни - несовместимости с собственной реальностью. Единственной, которую ты знаешь. Единственной, за которую ты можешь цепляться. И которую твоё тело так стойко отторгает. Твой мозг плавится, и сознание трещит по швам, и ты чувствуешь только, что тебе очень плохо и очень больно. Невыносимо. Слишком невыносимо...
И ты корчишься в приступах так и не свершившейся рвоты, заходясь в беззвучных отвратительных стонах, от которых столь же мало проку, как от самоуговоров, что все пройдёт. Последние, правда, все же немного помогают, по крайней мере, с ними можно потерпеть ещё чуть-чуть. Потому что рано или поздно приступ начнёт понемногу отступать. Начнут действовать обезболивающие, судорожно проглоченные в самом его начале, да и организм, нацеленный на выживание, сможет восстановить малую часть естественной защиты.
И, измученный долгой пыткой, ты, наконец, свернешься под тёплым одеялом и, заискивающе-жалко улыбаясь, заснешь, преодолевая горечь во рту и пульсирующую боль в голове и спине. И тебе, вероятнее всего будут сниться хорошие сны. Даже если они будут кошмарами. Но в них, по крайней мере, мир не будет для тебя смертельной отравой.
Ты засыпаешь, не будучи уверен, что приступ не повторится по пробуждении. Или, может быть, тебе повезет, и вовремя предпринятые меры отсрочат его приход на несколько дней, а то и неделю-полторы. Но ты абсолютно уверен, что рано или поздно тебя снова скрутит омерзительная тошнота, голова нальется невыносимой тяжестью, а мышцы болью. Потому что это не лечится. Потому что тебе с этим жить. Потому что именно тебе не повезло родиться с ощущением, что ты здесь чужой, и тебе здесь нет места.
И ты будешь жить. Периодически захлебываясь в омерзении к окружающему тебя миру и самому себе. Периодически обретая надежду, что ты на пути к исцелению, и каждый раз окончательно ее теряя. Каждый раз твердя себе, засыпая, что больше не можешь, и всякий раз просыпаясь с четким намерением все изменить. Ничего так и не изменив.
Потому что если реальность не принимает тебя, а ты - ее, то это не лечится. Потому что тебе с этим жить.